Представители трёх из четырёх поколений горнозаводской династии посвятили жизнь Сибири
В предыдущем выпуске «Хронографа», рассказывая о 260-летии Сузунского медеплавильного завода и монетного двора, мы говорили и о том, что в их биографию вплетены имена многих блестящих горных инженеров.
Часть из них принадлежала известным в восемнадцатом и девятнадцатом столетиях династий горняков. Сегодня есть повод вспомнить об одной из них.
Александр, сын Акима
В этом году исполнилось 230 лет, как завершился жизненный путь потомственного горняка Александра Слатина. Его прах покоится в Сузуне, где довелось тому самому Александру Акимовичу стоять у истоков становления Сузунского завода. На сайте местного музея со ссылкой на документы Государственного музея Алтайского края можно найти о горном инженере, прошедшем путь от кадетского сержанта до коллежского асессора, такие краткие сведения:
«Слатин Александр Акимович (1746–19.04.1794), управляющий Сузунским заводом. Горный офицер, статский чиновник, из штаб-офицерских детей.
Управляющий Сузунским заводом (1784–1785, 1786–1794). Один из основателей «монетного производства» в Сузуне, из отряда «кадетских сержантов», привезённых А. И. Порошиным в Барнаул в 1761 году.
В 1765–1767 гг. учился у Шлаттера (СПб) «минц-мейстерской, а потом в арзетской при переделе золотых и серебряных монет минц. пробирским должностям, также пробам и порядкам, принадлежавшим до монетного дела».
С 1767 г. возглавлял монетное производство в Сузуне. Пристав монетного двора.
В 1769 г. представил «модель водяного действия для печатания и промывки монет, которые были построены в 1770–1771 гг., тем самым освободив от работы более 400 человек».
Коллежский советник (1786 г.).
Жена Анна Петровна Карпова, купеческая дочь. Дети: Андрей, Марья, Елена, Аграфена.Умер в 90-е г. XVIII века. Похоронен в Сузуне.»
За несколькими строками – большая, наполненная активными событиями жизнь. Узнать о ней намного больше даёт возможность статья И. В. Степанова, новосибирского журналиста, члена Российского географического общества, – «Горнозаводская династия Слатиных» (Сибирский архив. 2024). Игорь Виленинович собрал сведения о четырёх поколениях горных специалистов этого рода, благодаря чему мы можем представить, кто формировал личность Александра Акимовича и кому из своих потомков передал он дело всей жизни.
Итак, Александр Слатин родился в 1746 году в Санкт-Петербурге. Его отец, родоначальник горной династии, штаб-офицер Аким (Яким) Афанасьевич Слатин служил в экспедиции по Колывано-Воскресенским заводам при императорском Кабинете. К 1760 году он являлся придворным служащим, которому было поручено весьма ответственное дело – управление кабинетским архивом Петра I.
«21 мая 1760 г. императрица Елизавета подписала именной указ, по которому коллежский асессор Аким Слатин был назначен первым управляющим этого архива с жалованием 600 рублей в год. Слатину указывалось «вышепомянутой тот архив освидетельствовать, все ли дела порядочно разобраны и хранятся при надлежащей оным описи и переплетены ли и в прочем оной архив какого требует исправления».
Аким Афанасьевич Слатин ежегодно с 1765 по 1780 годы упоминается в Адрес-календаре Российском, показывающем «о всех чинах и присутственных местах в государстве, кто при начале сего года в каком звании и в какой должности состоит». Все эти годы Аким Слатин состоял «В Кабинете и При собственных Ея Императорскаго Величества делах. Сначала – при тайном советнике Адаме Васильевиче Олсуфьеве, ведавшем кабинетскими заводами и приисками, а затем – при экспедиции по Колывано-Воскресенским заводам». В июне 1779 года Указом императрицы Екатерины II, «уважая долговременную службу и труды по Горным делам», Аким Слатин пожалован прибавкой к окладу по 400 рублей на год, в этом же году пожалован в действительные статские советники» (И. В. Степанов).
По мнению Е. М. Заблоцкого – исследователя истории горного профессионального сообщества дореволюционной России, в нём до 80-х годов 19 века широко проявляется династийность, которой способствовали административные меры поощрения семейной преемственности профессии. Наличие горных династий, в свою очередь, способствовало устойчивости кадрового состава и развитию горной экономики. При этом в числе 244 династий, включающих выпускников Горного училища (1790–1918 годы), лишь 29 династий насчитывали четыре и более поколения. А в российском Горном ведомстве наряду с высшей столичной администрацией действовало более десятка местных управлений. Кроме Средней России, её севера и юга, Урала и Сибири, горные управления работали в Области войска Донского, на Кавказе, в Туркестанском крае и в Царстве Польском Всё это говорит о редкости длительных династий горных офицеров в добывающих и заводских регионах России. (По сообщениям портала «Сибирская заимка»)
Естественно, что дети чиновника такого ранга получают достойное образование и престижные профессии. Но если о младшем сыне Акима Иване, воспитаннике Сухопутного шляхетного кадетского корпуса, сведений особых нет, то судьба старшего, Александра Акимовича, хорошо прослеживается по архивным документам и поражает своими поворотами и коллизиями. Так, совсем юным пареньком он оказался в составе тех одиннадцати «кадетских сержантов»,которые вместе с генерал-майором Андреем Ивановичем Порошиным, начальником Колывано-Воскресенских горных заводов, были отправлены на Алтай. Им, молодым и перспективным, предстояло составить костяк горных специалистов и руководителей производств. Об этом говорилось и в Указе императрицы Елизаветы Петровны за номером № 11185 от 12 января 1761 г.:
«Для обучения в Горных Науках, чтоб можно иметь искусных и надежных Горных Офицеров, определить молодых дворян, небогатых и добраго состояния, из здешних Шляхетных Кадетских Корпусов, довольно обученных немецкому, а паче Латинскому языку, арифметике, геометрии и тригонометрии, из Сухопутного четырех, из Морского четырех же человек, отдав в команду Колывано-Воскресенского Горного Начальства и туда отправить, где могут они не только присмотреться, но и научиться всему Горному и Плавиленному производству. По прошествии года, произвесть их в Горные Обер-офицеры; а которые из них рачительны явятся и доброе понятие иметь будут, тех произавесть и меньше года…».
Среди отобранных во исполнение этого Указа одиннадцати человек последним по списку в силу своего юного возраста стал «недоросль Александр Слатин, обучавшийся наукам «своим иждивением» – на домашнем обучении под руководством отца, коллежского асессора Акима Афанасьевича Слатина.
Судя по всему, недоросль Слатин был совсем не похож на своего хрестоматийного фонвизинского сверстника – того, кто «не хотел учиться, а хотел жениться». Напротив, Слатин-младший, хоть и был подростком, а по знаниям и стремлениям в науках преуспеть явно не уступал более старшим товарищам, отобранным в команду начальника Колывано-Воскресенских заводов.
Фрагмент Предисловия к Описи 8m «Продолжение кабинетных бумаг времен Петра I, Екатерины I и Петра II» фонда 9 «Разряд IX. Кабинет Петра I и его продолжение», Российский государственный архив древних актов (РГАДА).
Документ «О производстве А. И. Порошина в генерал-майоры, отправке его на Колыванские заводы и произведении ассесорского сына Слатина в унтер-шихтмейстеры».
Сибирская чеканка
Все одиннадцать «новобранцев», именовавшиеся «кадетскими сержантами», в том же 1761 году вместе с Порошиным прибыли в Барнаул. Кстати, впоследствии почти все они, как и предполагалось, стали успешными руководителями горнозаводских производств, а Василий Чулков в 1799 году был назначен начальником Колывано-Воскресенских заводов.
Что касается Александра Акимовича, то в 1761 году «ассесорский сын Слатин производится в унтер-шихтмейстеры», вместе с другими кадетскими сержантами успешно сдаёт экзамены и в июне 1763 года указом Кабинета производится в горные офицеры. В следующем, 1764 году Александр Слатин в чине берг-пробирера командируется в Санкт-Петербург «к обучению монетному делу». Для чеканки сибирской монеты из местной меди были нужны хорошие специалисты, ведь те, что были присланы с Урала, как это видно из переписки Порошина с Олсуфьевым, были не пригодны к сложному производственному процессу:
«…А из присланных из Екатеринбурга к денежному делу мастеровых подлинно ни одного человека нет и подобно как нарочно в брак присланы худаго состояния и произведенные для той посылки же из негодных подмастерьев в мастера, а в подмастерья из работников и учеников с большими окладами жалованья, и лучший прислан пробирный мастер, на котораго все дело положить велено, не только того производства, но и пробирнаго дела не смыслит, как и помянутый Марков в представлениях своих упоминает, что надобно его еще обучать, а инструменты все самые бросовые…».
Короче, по всему выходило – настоящих мастеров надо готовить самим и обучать тому делу толковых людей. Так и было решено:
«…подозрительных и негодных мастеровых и монетчиков отослать ему, Маркову, в Канцелярию Горнаго Начальства, а на места их присланных из той Канцелярии рекрут распределять по разсмотрению своему, кто к какому делу склонность и понятность иметь будет, которых тому делу и обучить вскоре можно, ибо и к серебряному монетному делу, который меднаго передела хитрее, монетчики комплектуются из не знающих оное дело людей, кои несмысленнее рекрут, и те вскоре обучаются; а сверх того и требуемые им, Марковым, мастеровые из здешняго монетнаго двора, також и инструменты, к нему, Маркову, отправлены быть имеют…»
Молодой Александр Акимович оказался из тех, кто имел к делу и «склонность»,и «понятность». Он стал учеником, пожалуй, одного из самых именитых мастеров своего времени. Два года Александр Слатин обучался «переделу золотых и серебряных монет» в Санкт-Петербурге у самого Ивана Андреевича Шлаттера – президента Берг-Коллегии, ведавшего в том числе монетными делами. Напомним, что Иван Шлаттер оставил значимый след в истории сибирских монет – императорским Указом в 1763 году утверждено именно его предложение о чеканке в Сузуне монет по 25-рублёвой стопе (в отличие от 16-рублёвой общероссийской), что объяснялось повышенным содержанием в алтайской меди серебра и золота.
Ученик оказался достоин такого учителя. Поднаторевший в теории и практике по окончании обучения Александр Слатин возвращается на Колывано-Воскресенские заводы и возглавляет монетное производство на Сузунском заводе.
Сибирские монеты Сузунского монетного двора. Чеканка Сибирской монеты на Сузунском монетном дворе производилась с 1766-го по 1781 год
«В 1769 году он значится в исповедной росписи Нижне-Сузунского завода, которая включает в себя 1959 человек, в том числе — 322 семьи. Из росписи следует, что «Слатин Александр Акимов» возраста 22 года, холост, имеет чин обер-берг-пробирер. При нём находятся два дворовых: Стрелков Козьма Иванов 17 лет, и Александровых Алексей Александров, 15 лет. В доме Александра Слатина также проживает мастеровой Петухов Артамон Афанасьев 39 лет с женой Еленой Степановой 25 лет» (И.В. Степанов).
Вскоре Александр Акимович обретает и семейное счастье в браке с Анной Карповой. Супруги воспитают четверых детей. Успешно складывается и служебная карьера вчерашнего кадетского сержанта – монета сибирской чеканки, производством которой он руководит, уверенно выходит на рынок.
Алтай – Питер – Алтай
Как можно судить по сохранившимся архивным документам, Александр Слатин был не только хорошим управленцем, но и талантливым механиком, сказавшим своё слово в организации производства, облегчающим тяжёлый ручной труд мастеровых. «В 1769 г. плавильный инженер (затем управляющий заводом) А. Слатин спроектировал и построил вододействующую машину «к тиснению сибирской 6-ти сортной монеты», затем в 1771 г. он же построил вододействующий механизм для промывки и гурчения медных кружков».
Однако, как это случалось зачастую во времена становления в Сибири горнозаводского дела, специалист на одном месте не сидел, его направляли на разные заводы Колывано-Воскресенского округа. При этом имел интерес и способности Александр Акимович не только к горнозаводскому производству, но и к геологоразведке.
«Начиная с 1772 года Александр Слатин ежегодно упоминается в «Адрес-календаре Российской империи». В чинеобер-гитен-фервалтера он в 1772 году отмечен в канцелярии Колывано-Воскресенского горного начальства, в 1773 году – на Новопавловском и Нижнесузунском заводах.
Затем в том же чине Александр Слатин возвращается в Санкт-Петербург, где с 1775 по 1781 год числится «в конторе разделении золота от серебра» при Санкт-Петербургском монетном дворе. Этот период совпадает с последними годами жизни его отца Акима Слатина, служившего в то время в Кабинете Е. И. В. при экспедиции по Колывано-Воскресенским заводам» (И.В. Степанов).
На Алтай Александр Слатин вернётсяв 1782 году. В чине обер-бергмейстера он значится на «Колывановоскресенских заводах при различных горнозаводских и промывательных производствах», начальствующим в Барнаульской и Змеиногорской конторах Колывано-Воскресенских заводов…
С 1787 года Александр Слатин упоминается в чине коллежского советника, и в течение шести лет (1788–1794) является начальствующим в Нижнесузунской конторе Колывано-Воскресенских заводов.
В поисках меди
В эти годы Александр Слатин активно участвует в поиске ближней сырьевой базы для Сузунского завода и монетного двора.
Тот же Игорь Степанов, комментируя историю развития промышленности Сибири и Новосибирской области специально для Infopro54, говорит о том, что месторождения руды на территории нынешней Новосибирской области были известны ещё до строительства Сузунского завода. Безусловно, об этом знало и руководство горного округа. И поскольку везти в Сузун сырьё три сотни вёрст из Змеиногорска всё же очень накладно, было важно найти медь поближе.
«Признаки медных руд» в среднем течении реки Бердь, описанные в анкете тайного советника Василия Татищева и нанесённые на карту прапорщиком геодезии Пименом Старцовым, в конце XVIII – начале XIX века оборачиваются медными приисками, – рассказывает И. В. Степанов. Это происходит стараниями как служащих Сузунского завода, так и приписных крестьян Колывано-Воскресенского горного округа… Поэтому на рубеже XVIII–XIX веков долины и притоки средней Берди – места между современными Легостаевым и Большим Изыраком – были довольно подробно исследованы служащими Сузунского завода самых различных рангов. Рудные разведки проводились и выше по Берди – в районе села Суенга, и ближе к Оби – в долине Каракана, под деревней Шарчино. История сохранила память о наиболее удачливых изыскателях – их именами были названы медно-серебряные прииски, открытые в период с 1791 по 1827 годы».
В числе успешных изыскателей краевед называет штатных и отставных служащих Сузунского завода, это: маркшейдер Горянский (открыты четыре прииска), бергайер Савелий Сизев, унтерштейгер Быков (исследованы три прииска), унтер-штейгер Иван Смирнов (открыты два прииска), штейгер Сунгуров, меховой подмастерье Мартел Гуляев (один прииск открыт, один исследован), пробирный ученик Плешков, «Сузунскаго завода служители» Ефим Мешков («Мешковские» прииски № 1, № 2), Харитон Кузецов, Семён Соловьёв и Лука Архипов («Соловьёво-Архиповский прииск»), отставной служитель Тарасов.
Среди тех, чьи поиски увенчались успехом, был Александр Слатин – он открывает медно-серебряный прииск в среднем течении реки Бердь, на землях Легостаевской волости. Это был один из двух десятков приисков, открытых на территории современной Новосибирской области. Слатинский прииск разрабатывался в течение 1814–1815 годов, после чего был признан неперспективным для промышленной эксплуатации. В Государственном архиве Алтайского края находятся планы Слатинского прииска этих лет, содержащие описание проводимых работ.
Кстати, по словам Игоря Степанова, один из приисков, до сих пор сохранившийся на землях Искитимского района Новосибирской области, именуется двояко. По данным одних исследователей он носит имя Степана Горянского («Горянсковский № 5»), по данным других это Слатинский прииск.
Раскопки на Слатинском прииске
Наследие и наследники
Александр Слатин был не только высококлассным специалистом, но и просвещённым человеком.
Алтайский историк В. А. Виноградов в своей статье «Домашняя библиотека горного офицера Н. С. Плохова как источник изучения книжной культуры Колывано-Воскресенского горного округа второй половины XVIII века» говорит о том, что большую роль в развитии культуры и просвещении играла не только окружная библиотека Колывано-Воскресенских заводов, но и домашние библиотеки горных офицеров. В числе их обладателей учёный называет и Александра Слатина. (Кстати, Н.С. Плохов и А.А. Слатин были близкими товарищами – оба из «кадетских сержантов».)
Семья Слатиных имела огромную библиотеку, в которой были книги как по горному делу, так и по другим наукам, научно-популярная литература, словари... Библиотеки горных офицеров пополнялись практически с каждой оказией из Санкт-Петербурга.
В числе имущества, оставшегося после смерти Александра Акимовича, было не менее шестидесяти книг. Есть сведения, что многие книги переданы его сыновьями Алексеем и Андреем в библиотеку Колывано-Воскресенских заводов. Часть этой библиотеки сегодня находится в фондах Новосибирской государственной областной научной библиотеки. Игорь Степанов пишет: «Благодаря начальнику отдела ценных и редких книг НГОНБ Ксении Николаевне Шелестюк удалось установить, что, по крайней мере, одна книга из новосибирской Коллекции КВЗ принадлежала Александру Слатину. На обороте титула немецкого издания авторства Иоганна Андреаса Крамера «Первоначальные основы пробирного искусства…» (Стокгольм, 1746 г.) присутствует владельческая запись, сделанная железистыми чернилами «Александр / Слатин».
Горнозаводскую династию Слатиных продолжили сын и внук Александра Акимовича. В списке классных чинов Колывано-Воскресенского (Алтайского) горного округа 1747–1871 годов значатся горные инженеры Андрей Александрович (1775 г. р.) и Иван Андреевич Слатины (1803 г. р.)
Андрей Слатин обучался в Барнаульском заводском училище, после чего в 1800–1801 годах был приставом надворных работ Сузунского завода. Затем он занимал должность управляющего в Павловской конторе Колывано-Воскресенских заводов. Будучи членом Горного совета, Андрей Александрович принимал участие в подготовке документов, регламентирующих деятельность Горного училища. Так, 5 июня 1820 года Горный совет, в состав которого входит бергмейстер А. А. Слатин, представил начальнику Колывано-Воскресенских заводов Петру Козьмичу Фролову наработанный пакет документов, согласно которому Барнаульское высшее учебное заведение должно было иметь статус, равный Санкт-Петербургскому Горному училищу.
В 1821 году Андрей Александрович управлял Локтевским заводом «и рудниками того края». А затем в течение пяти лет его профессиональная деятельность охватывает все Колывано-Воскресенские заводы – он служит «по разным в заводах и рудниках поручениям».
В 1829 году Андрей Слатин становится обер-берг-пробирером (главным контролёром проб драгоценных металлов) в Главной лаборатории по Колывано-Воскресенским заводам, и инспектором горного училища. А двумя годами позже, в чине обер-бергмейстера 7 класса, «исправляет» должность советника в Горном правлении, возглавляя Главную лабораторию, одновременно оставаясь инспектором горного училища.
У Андрея Александровича было пятеро детей. Известно, что один из его сыновей – Иван Андреевич – достойно продолжил горнозаводскую династию Слатиных. В качестве горного офицера он начинал в Главной лаборатории при обер-берг-пробирерских делах по Колывано-Воскресенским горным заводам. В 1833 году в чине гиттенфервальтера 10 класса Иван Андреевич Слатин служил помощником управляющего Томским заводом. А в «Списке генералам, штаб- и обер-офицерам Корпуса горных инженеров по 1-е июня 1843 года» он указан как управляющий Томским заводом по Колывано-Воскресенскому округу в звании майора, полученном 14 апреля 1840 года. Здесь же имеется информация о награждении Ивана Андреевича Слатина орденом Станислава 3-й степени. Такая награда предоставляла права потомственного дворянства.
Автор: Надежда Гончарова