Путиловский известняк украсил знаменитые шедевры Франческо Растрелли и Карло Росси
Уже в первых каменных строениях Петербурга нашёл воплощение путиловский камень. Им облицовывали цоколи зданий и мостили полы, вытёсывали из него ступени. Благо, издалека везти его не пришлось: этот прочный, легко обрабатываемый плитчатый известняк издавна добывали возле южного берега Ладоги, у Путиловской горы, давшей ему название. Хотя «имён» у него было много: путиловская плита, мраморный, плитный камень, и даже царский. Ведь встретить его можно в декоративном убранстве Летнего дворца Петра I, других царских чертогов, среди элементов всемирно известных каменных палат нашего города. И вот что примечательно: многие карьеры, откуда зодчим поступал такой материал, иссякли, а путиловский действует с петровских времён и поныне. На радость реставраторам, которым всё труднее найти подходящие для их работы природные камни. Чтобы выяснить, что это за карьер и как там ведутся работы, туда и направились.
Камень для Орешка
Дорога до старинного посёлка Путилово (Кировский район Ленобласти), возле которого находится одноимённое месторождение плитчатого известняка, не слишком-то длинная. Но быстро преодолеть эти 70 вёрст на машине вряд ли удастся: где-нибудь да попадёшь в пробку.
Чтобы сэкономить время, советуют все, лучше отправиться туда по железной дороге. Или добраться сначала на электричке до станции Мга (всего-то час с небольшим), где обосновалось предприятие «Кампес», более полувека разрабатывающее путиловский карьер.
Автор этих строк так и сделал. А перед тем, как поехать, постарался выяснить, когда и как стали добывать в тех местах путиловский камень. Оказалось, что начало этой богатой сюжетами истории теряется в веках…
Доподлинно известно, что известняки ценили как превосходный строительный материал ещё древнерусские зодчие. Они использовали эти прочные плиты, возводя на северо-западе страны храмы и крепости Старая Ладога, Копорье, Орешек. К тому же известняк хорошо поддаётся обработке, поэтому из него готовили также орнамент, другие архитектурные украшения. Научились применять его для изготовления барельефов.
При этом материал у мастеров был, можно сказать, под рукой. Выходы известняковых плит с незапамятных пор обнаруживали по берегам рек Тосна, Ижора, Волхов и Сясь. Такие известняки тоже годились для строительно-отделочных работ, хотя качество их не всегда соответствовало требованиям. Да и камня оказалось там не слишком много.
А вот в окрестностях села Путилово схожие известняки, пластовая залежь карбонатных пород, были значительно прочнее и качественней, и годились абсолютно на все виды работ. По словам геологов, эти горные породы приурочены к волховскому горизонту нижнего ордовика, сформированного около 500 миллионов лет назад.
В этих краях простиралось тогда древнее море, занимавшее огромную территорию. Северные его берега «упирались» в гранитный массив Балтийского щита. Там залегают в настоящее время граниты, гнейсы, сланцы и кварциты. А южнее, по мере высыхания водной массы, за миллионы лет образовались осадочные породы вроде песчаников и напластования известняков, происхождение которых связано с обитавшими в море организмами…
Дабы обуздать монополию
Такие плиты оказались очень востребованными при строительстве Петербурга. Каменные ломки у Путиловской горы существовали, конечно, и прежде. Но объёмы работ там выросли после того, как Пётр I отвоевал у шведов эти новгородские земли. Село Путилово получило в 1712 году статус казённого, и по указу царя туда принялись свозить со всей России мастеровых людей для получения и обработки «дикого» камня.
По некоторым историческим сведениям, государь так дорожил этим материалом, что в первые годы, когда сохранялась угроза шведского вторжения, повторял: дескать, жалко не столько этой земли, сколько Путиловской горы. Так или иначе, здешний известняк начали добывать при нём в небывалых доселе масштабах.
Для петербуржцев путиловская плита стала незаменимым строительным материалом, писали учёные-геологи А. Г. Булах и Н. Б. Абакумова в книге «Каменное убранство центра Ленинграда» 1987 года.
«Фундаменты зданий, цоколи и стилобаты, стены, лестничные клетки и ступени, плиты для балконов, тротуаров, укрепления набережных, бут делались и теперь делаются из неё. Исторически это традиционный строительный камень для нашего города. Особая роль путиловской плиты определялась простотой её добычи и обработки в открытых карьерах…» – находим в этой монографии.
Сохранилось описание методов этой добычи. Орудуя ломами и кирками, плитоломы разделяли каменный массив по зримым слоям и прослойкам на глыбы (называли их «дикарями»). Затем обтёсывали и отвозили к берегам Староладожского канала.
Этот протяжённый водный транспортный путь со многими шлюзами, построенный в начале XVIII века, проходил вдоль берегов Ладоги, соединяя реку Волхов с полноводной Невой. По нему-то баржами обработанные куски-басмы доставляли в строящуюся российскую столицу, и требовалось их всё больше.
Стоимость таких плит возрастала, подряды на их доставку стали очень прибыльным делом. Чтобы сбить цену и «обуздать монополию небольшого числа промышленников, овладевших этой ветвию торговли», в 1833 году было создано казённое Путиловское плитное заведение.
С той поры подрядиться на поставку плит и арендовать для разработки карьера определённый его участок можно было лишь по результатам ежегодных торгов. А объёмы добычи этого камня были таковы, что уже в середине XIX века за одну навигацию его перевозили к устью Невы на сумму почти в полмиллиона рублей. Это были колоссальные для того времени средства. Но едва ли не все зодчие начиная с Доменико Трезини, первого архитектора Петербурга, отдали должное этому «каменному гостю» – путиловскому известняку.
Его использовали в своих работах Франческо Растрелли и Андрей Воронихин, Жан Тома де Томон и Карло Росси. Известный каменотёс Самсон Суханов тоже не раз обращался к этому благодатному материалу. Мастер сделал из него цоколь и вытесал «прокладные круги» для колонн Горного корпуса. По его задумке в основание Воронихинских колоннад в Петергофе тоже легли путиловские плиты. Из них он выполнил полы и лестницы для террасы в другой царской загородной резиденции, в Стрельне.
Возрождение традиций
Присутствие этого вроде неброского, с волнистыми линиями камня (преимущественно светло-серого, реже бежевого и желтоватого цвета, порой с примесью железа, марганца и других минералов, дающих разные оттенки) можно обнаружить в «оправе» многих архитектурных шедевров Петербурга.
Среди них здание Двенадцати коллегий, Александро-Невская лавра, дворец князя Меншикова, Троицкий собор и Елагин дворец. В «реестре мраморным вещам» Петропавловского собора (документ 1729 года) значатся гладкие плиты, приготовленные для его балкона и ступеней. Путиловский камень, повлиявший на архитектурный облик всего города, заметен также в убранстве Петровских ворот Петропавловской крепости. В оформлении Летнего дворца Петра I также использовался путиловский камень.
Словом, этот материал применялся в таком изобилии, что горожане даже поговаривали, мол, «весь Петербург стоит на путиловской плите». Да и за пределами столицы Российской империи «прописался» он с давних пор. Так, при закладке фундамента Валаамского монастыря в дело пошли не местные граниты, а привозные путиловские плиты (что обошлось, кстати, дешевле)…
По «охвату» петербургских объектов и популярности их можно сравнить, пожалуй, только с пудостским камнем. Но запасы этого известкового туфа, добываемого близ посёлка Пудость Гатчинского района, стали заканчиваться к концу XIX столетия. А месторождение плитчатого известняка, расположенное в другой части Ленобласти, недалеко от Ладоги, обозначено и на современных геологических картах.
За последние три с лишним века оно пережило многие подобные участки недр. Добыча камня не прерывалась там и в советские годы – занималось этим Мгинское карьероуправление. На его-то основе в 1961 году и было создано горнодобывающее предприятие «Кампес» (входит в некоммерческое партнёрство «Возрождение»)…
– Думаете, в наши дни этот камень идёт только на реставрацию памятников архитектуры? Вовсе нет, – говорит директор предприятия Артём Абрамчук. – Его используют, как и раньше, в строительном деле и для облицовки зданий. Среди многих природных камней, украсивших вестибюли станций метро «Чкаловская» и «Приморская», тоже есть путиловский камень.
Справедливости ради надо сказать, что петербургские мастера применяли ещё ревельский, алексеевский, травентин (пористый) и прочие виды известняков. Но предпочитали всё же иметь дело с путиловским, – и не оттого, что он находится, по сути, недалеко от города. Особенность его в том, что он позволяет воплотить практически все замыслы зодчих, поясняет директор.
Время от времени образцы этого камня специалисты отвозят в лабораторию, дабы убедиться, что он соответствует гостовским нормативам. В последний раз такая проверка проходила нынче весной и показала ожидаемые результаты. Свойства камня (водопоглощение, солестойкость, истираемость, морозостойкость) остаются неизменными. А по плотности, отмечают знатоки, он вдвое превосходит родственные осадочные породы и не уступает, представьте, даже гранитам.
К этому нужно добавить значительный срок «жизни» путиловского известняка, его податливость при каменотёсных работах и разнообразие цветовых оттенков: коричнево-розоватый, слегка фиолетовый, желтоватый и так далее. Причём качество его остаётся таким же, как в стародавние времена. А что касается запасов, то при современных технологиях добычи их хватит лет на сто, не меньше, делится собеседник.
«Братвенник» и «мелкоцвет»
Ломами путиловские плиты, конечно, давно не откалывают. Но и грубые способы их добычи, при которых прибегали к взрывным работам, ушли в прошлое. Возобладали щадящие методы, когда плитоломы, используя разные механизмы, разделяют тело массива по естественным трещинам.
Ни один из полезных слоёв камня, разных по фактуре и цвету, в таком случае не будет повреждён, а в толще «дикарей» их насчитывается, между прочим, более десятка. И каждый имеет своё название: «буток», «братвенник» (пожалуй, лучший сортовой камень), «мелкоцвет», «переплёт», «желтоглаз», «бархат» и другие.
Само собой, захотелось самому увидеть этот процесс, и мы поехали с главой предприятия по Мурманскому шоссе к месту добычи.
– Про площадь путиловского карьера сказать трудно, – продолжил он свой рассказ. – Мы отрабатываем его небольшими участками, в соответствии с планом горных работ. А когда техника покидает это место, восстанавливаем его по всем правилам рекультивации, и идём дальше. Получается, карьер как бы постоянно движется…
Техника – это могучий 200-тонный великан-экскаватор, баровые машины, погрузчики и самосвалы. Сначала идут вскрышные работы: чтобы достичь нужной породы, требуется убрать немалый слой земли, больше десяти метров. То есть «перелопатить» громадный объём горной массы. А потом, обнажив известняковую плиту, приступают к её добыче…
Между тем показался посёлок Путилово, который старше Петербурга примерно на сотню лет. На первый взгляд, обычный населённый пункт с почтенной историей. Однако многое указывает здесь на то, чем издавна занимались местные жители.
Так, въезжая в посёлок, замечаешь часовенку, возведённую из добываемого в его окрестностях камня. При сооружении старинного храма Тихвинской иконы, восстановленного несколько лет назад, тоже был использован путиловский известняк. Из него же сделана ограда церковного погоста и выполнены некоторые надгробия, относящиеся к XIX веку. Да и здешние дороги, оказывается, пролегают там, откуда в разное время извлекали этот камень.
Но вот и карьер. Его границы и впрямь трудно определить: бывшие выработки тянутся, ниже поверхности земли и вровень с ней, на значительном расстоянии. А недалеко от служебных вагончиков видна ровная как стол площадка, где ведутся работы (до наступления холодов). Это «спина» горной залежи мощностью около двух метров, край которой, тоже очень гладкий, срезала баровая машина.
Известняковая толща неоднородна, объясняет начальник цеха Александр Краснов. Вдоль и поперёк неё пролегают природные трещины (у каждой – тоже своё название). Присмотревшись к ним, нужно добыть дельную болванку, выражаясь языком профессионалов, то есть крупную цельную глыбу.
Диковинки в палеопарке
Как это делается? В теле залежи рабочий бурит перфоратором не очень глубокое, до полуметра, отверстие и вставляет туда гидравлический клин. Это устройство с расходящимися внизу частями медленно отделяет от массива по трещинам каменную глыбу. А вилочный погрузчик завершает дело и отвозит в сторону разные по объёму и конфигурации многослойные блоки.
Там они должны отлежаться, чтобы вышла карьерная вода. Затем их доставляют в распилочный цех, где готовят типовую продукцию, скажем, отделочные плиты. А более сложные изделия (подоконники, откосы, ступени) делают из них на другой производственной площадке, в Волхове, оснащённой современными станками.
– Для этого годится не весь добываемый камень, а только сортовой, – остальной приходится обращать на дробилке в щебень, – уточняет Александр. – Но процент выхода дельного сырья можно повысить за счёт особенно бережной добычи… В этом году его команда собирается взять, таким образом, на разрабатываемом ныне участке не 1650 кубов камня, как по плану, а гораздо больше. Кстати, он пользуется спросом далеко за пределами Петербурга.
– Путиловский известняк – неоднородная слоистая порода, – говорит Антон Савченко, главный специалист управления историко-культурных ландшафтов КГИОП. – На исторических участках добычи его толща состоит примерно из восьми-одиннадцати пластов. Камни из каждого такого слоя обладают своими особенностями и отличаются по минеральному составу и другим параметрам, что отражается как на внешнем виде известняка, так и на его физико-механических свойствах.
По его словам, для архитектурно-строительных работ в качестве облицовочного сырья применялся не весь этот камень – некоторую его часть использовали для производства извести. То есть уже на этапе добычи происходила разбраковка камня.
Чтобы камень был «стойким», нужно правильно его добыть и подготовить для существования на открытом воздухе в условиях городской среды. Поэтому, когда при проведении реставрационных работ требуется качественный природный камень, специалисты формулируют пожелания, обращаясь к производственникам.
Подбирать известняки из других месторождений для некоторых петербургских объектов не только нецелесообразно – это противоречит принципам реставрации. Да, в общем-то, подобрать известняк, аналогичный путиловскому по внешнему виду и свойствам, полагаясь на другие месторождения, где вскрываются породы других геологических горизонтов, попросту невозможно...
Между тем путиловский карьер получил известность не только благодаря известняку. Здесь действует первый в России палеопарк, который петербургское сообщество палеонтологов «Paleo Hunters» открыло в прошлом году при поддержке Федерального агентства по недропользованию.
Подобных мест, где в осадочных породах запечатлены вымершие обитатели древнего моря, вообще-то, хватает. Но мало где встретишь столь «рельефные» окаменелости, да ещё в таком небывалом количестве, уверяют специалисты. Вот и приезжают сюда любители древности, чтобы, покопавшись в горных отвалах с молотком в руках, найти в куске известняка какого-нибудь трилобита или брахиопода. И этот музей под открытым небом, представляющий собой редкое геологическое обнажение, привлекает многих людей.
Автор: Всеволод Зимин