Даже в текущих сложных условиях нефтяники выходят на стабильную добычу
Пожалуй, нет такого сектора экономики, который бы не испытал, хотя бы в какой-то мере, влияние нынешней геополитической турбулентности. Не обошли стороной эти невзгоды и нефтегазовый комплекс, один из главных источников пополнения госказны. Добыча «чёрного золота» в России по итогам 2023-го малозаметно, но всё же снизилась. Человек со стороны, видимо, удивится: повлиять на этот могучий колосс, казалось бы, не может ничто. А между тем изумляться нужно другому: как при таком беспрецедентном внешнем воздействии отрасль не рухнула, а устояла. Конечно, государство ей помогало. Однако сыграло свою роль и умение нефтяников, готовящихся отметить свой профессиональный праздник, держать удар, каким бы он не был. Хотя ситуация в отрасли сложная, спору нет, по многим позициям.
Шквал напастей
Пережив в последние десятилетия немало экономических кризисов, финансовых потрясений и прочих напастей, отрасль всякий раз демонстрировала устойчивость. Не то чтобы они не били по ней наотмашь, но её потенциал позволял пережить нефтяникам сложные времена. Да и спрос на углеводороды, при всех колебаниях конъюнктуры, давал о себе знать.
Некоторые сравнивали нефтегазовый комплекс по этой причине с известной игрушкой, которая, что с ней ни делай, упрямо возвращается в исходное положение. Вот и теперь, попав под санкционные ограничения и запреты, она продолжает находиться, при всех оговорках, в состоянии устойчивого равновесия. Хотя это стоило ей, наверное, самых огромных за всю её многолетнюю историю усилий.
– Мировая экономика не знает подобных примеров, когда менее чем за год рынок, где страна занимает одно из лидирующих мест в мире, изменился бы столь кардинально, – высказал мнение Алексей Громов, главный директор по энергетическому направлению Института энергетики и финансов (ИЭФ).
Для российских нефтяников, впрочем, он изменился вынужденно. За короткое время на них обрушился целый шквал напастей, одна тяжелее другой, способных изменить облик отрасли если не до неузнаваемости, то довольно ощутимо. Сложности эти у всех на слуху.
Напомним, какие. Запрет западных стран на поставки российской нефти, востребованной в мире по ценам и качеству. Технологическое эмбарго, сделавшее недоступными высокие технологии на шельфе и в некоторых сегментах на суше, скажем, при гидроразрыве пластов. Введение потолка цен на морские перевозки сырья, добываемого в нашей стране, за рубеж. Уход с нашего рынка западных инвесторов, заставивший нефтяников искать им замену в китайском Гонконге, Индии, Арабских Эмиратах и так далее.
Эти-то камни преткновения и возникли у отрасли на пути вследствие бурных геополитических потрясений. А есть и другие: перечень объективных трудностей можно продолжить. Хотя и без того картина вырисовывается, согласитесь, красноречивая. Что же касается сторонних оценок, то они очень разные.
Одни эксперты (чаще чиновники разного ранга) не склонны рассуждать о масштабе бедствий, постигших отрасль. Она, мол, адаптировалась к вызовам, демонстрируя стрессоустойчивость. Нефтегазовые компании обеспечивают, несмотря ни на что, энергетическую безопасность России. И выполняют, наперекор всему, свои обязательства как на внутреннем рынке, так и на внешнем. Это справедливо, но не вполне: ситуация не столь радужная, как её рисуют.
Другие придерживаются иного мнения, высказываясь о реалиях и перспективах крайне скептически. А между этими полюсами – большой разброс мнений, где видна попытка объективно оценить успехи и вызовы. Такой взгляд присущ представителям отраслевых научных институтов. Эксперты Международного энергетического агентства (МАЭ) тоже пытаются взглянуть на происходящее, избегая крайности. Логика их рассуждений примерно следующая…
Полигоны для новинок
После начала известных событий нефтяники сохранили позиции, и даже нарастили добычу по итогам 2022-го на два процента, без малого до 535 миллионов тонн. А спустя год почти удержались на том же уровне, немного снизив в годовом исчислении (на восемь миллионов тонн) показатель 2023-го. Неплохо? Безусловно, этим можно гордиться, но… Резко выросла себестоимость добываемой нефти.
Объём инвестиций в отрасль не упал (за последние три года, напротив, он вырос на 22,7 процента, до 2,7 триллиона рублей), но средства шли в основном на адаптацию к новым условиям. Некоторые инвестпроекты, обеспечивающие развитие, замерли, подорожали, сроки по ним сдвинулись.
Тогда же вступили в полную силу основные санкционные запреты в отношении российской нефти. И федеральные чиновники стали перенаправлять экспортные потоки с запада на восток, действуя в режиме ручного управления. А чтобы укрепиться на новых рынках, пришлось привлекать их игроков ценовым «пряником». Объём продаж уменьшился чуть заметно (всего на 3,3 процента), хотя маховик этих процессов закрутили в другую сторону. И львиная доля поставок (82 процента) приходилась теперь на страны Азиатско-Тихоокеанские регионы...
Между тем зрелые месторождения истощались, требуя больше усилий на поддержание добычи. «Лёгкой» нефти оставалось всё меньше, а доля трудноизвлекаемых запасов (ТРИЗ) в общем объёме росла. Как сообщил вице-премьер Александр Новак, курирующий топливно-энергетический комплекс, в 2023-м она приблизилась к 30 процентам. Для отработки таких запасов нужны научные исследования, высокие технологии (взамен западных), новое оборудование и полигоны для его апробации, а это дорого и долго.
Без расширения эксплуатационного фонда удерживаться на добычной полке не получится. Но 40 процентов парка буровых установок изношено. Лучшие технологии управления строительством скважин, буровые установки и инструменты к ним стали недоступны, а замена (такая работа идёт) опять же требует времени.
Не секрет, что весь отечественный нефтесервис оказался сильно уязвим. Особенно на шельфе, где бурить намного сложнее и где использовались почти одни западные роторные управляемые системы (РУС). За последние четверть века геологи открыли на российском шельфе 49 месторождений углеводородов, вдвое (до 17,5 миллиарда тонн условного топлива) нарастив там их запасы.
Сроки освоения таких лакомых участков, на Балтике тоже, из-за санкций и технологических трудностей нефтяникам пришлось сдвинуть. Но постепенно на суше и континентальном шельфе на смену западным приходят отечественные разработки, включая РУС, отмечают аналитики.
Три столпа развития
Западные сервисные компании перед тем, как покинуть Россию, занимали не очень большую часть её рынка, уверяет Антон Свириденко, исполнительный директор Института роста экономики имени П. А. Столыпина. Но они применяли – разделение труда – самые сложные технологии, датчики и софт. То, что нужно для горизонтального бурения или гидроразрыва пластов, без которого «тризовские» пласты, со сложными коллекторами и вязкой нефтью, обычно недоступны.
Значит, следует занять эту нишу, продвигая собственные разработки, что мало-помалу и происходит. Многие обратили также внимание на взрывной рост по итогам 2023-го разведочного и эксплуатационного бурения. По числу завершённых строительством нефтяных скважин (около девяти тысяч) отрасль обновила тогда рекордный постсоветский показатель.
Правда, нефтяники сделали это вынужденно, чтобы снизить фонд нерентабельных скважин. И рывок был совершён на фоне предыдущих лет, провальных из-за пандемии, нарушившей логистику и производственные связи. Тем не менее, движение вперёд на наших глазах происходит.
Высокотехнологичное бурение – одно из капиталоёмких направлений работ. Оно занимает в денежном выражении 27–30 процентов от всего объёма нефтесервисных услуг, и ошибки обходятся там дорого. Потому-то объёмы этих работ растут пока более скромными, чем бы хотелось, темпами. Геологоразведка, где требуемый результат дают только дорогостоящие 3D-сейсмика и бурение, – не исключение.
Вот эти три сферы – бурение, ввод новых скважин и прирост запасов за счёт геологоразведки – ключевые для понимания перспектив. По ним можно судить, удерживается ли отрасль на плаву из последних сил или старается вкладывать силы и средства, чтобы обеспечить задел на будущее.
Перелом в бурении ещё не настал. Позиций, где отечественное «железо» и технологии должны заменить западные по программе импортозамещения, тоже немало (нефтяникам тут помогает Минпромторг РФ). Предпосылки к переменам есть, но эта сложная работа идёт с переменным успехом.
Так, в январе 2024-го проходка по стране выросла на 5,2 процента, включая горизонтальное бурение, где результат ещё лучше. К середине года она снизилась на 2,5 процента по сравнению с январём-июнем 2023-го, до 14,3 тысяч километров, а такой спад – один из признаков неблагополучия в отрасли. Но к концу декабря буровики могут повторить прошлогодний итог, прогнозируют аналитики.
На суше и шельфе
Что это даёт? Обновление фонда скважин и снижение себестоимости продукции, влияющее на показатели прибыли. Затраты на добычу у крупных сырьевых компаний растут не оттого, что там разучились считать, а в силу объективных причин. Таковых немало: удорожание материалов, повышение затрат на логистику и транспортные перевозки, адаптация к новым реалиям. То есть повышение расходов на страхование, юридическое сопровождение, поиск новых решений и так далее.
Новые скважины вводятся, впрочем, и на вовлекаемых в разработку месторождениях, открытых благодаря геологоразведке. Вернёмся к итогам прошлого года: 43 новых открытия – на девять месторождений больше, чем в 2022-м. Повод для ликования, казалось бы, есть? Как сказать. Выясняется, что только одно из них – месторождение имени Маганова, открытое на шельфе Каспия, – относится к крупным: 8,4 миллиона тонн нефти и 136,2 миллиарда кубов газа.
В категорию средних по запасам входят месторождения имени Орлова, Бурское, Талтымское и Монулахское, открытые в Оренбуржье, Иркутской области, ХМАО и Якутии. А остальные – мелкие, вводить которые порой себе дороже. К тому же компенсировать извлечённое сырьё воспроизводством запасов или, того лучше, нарастить их хотя бы один к двум (старое доброе правило) вновь не удалось.
Увы, геологические условия становятся всё сложнее, разводят руками специалисты Роснедр. В то же время прирост по ресурсам, которые предстоит превратить в запасы, совершён был немалый. По словам Евгения Петрова, главы этого федерального агентства, в 2023-м геологи также выявили на территории страны 190 перспективных объектов. И впервые за последние 30 лет системно подошли к изучению шельфа, начав там бурение.
Объём финансирования в геологоразведку вырос тогда на 0,8 процента, до 330 миллиардов рублей. Но львиная его доля (318 миллиардов рублей) – инвестиции недропользователей. Государство выделяет средства в основном на разведку углеводородов и стратегически важных видов сырья, которые нужны металлургии, атомной отрасли, радиоэлектронике и так далее. Недооценка этих работ со стороны государства заметна и нынче, сетуют геологи, предлагая возродить Мингео, отвечавшее за них в советские времена.
Стратегия тяжеловесов
При этом у геологов есть общие с нефтяниками вызовы: необходимость цифровой трансформации, импортозамещение, нехватка специалистов высокого уровня. Эти отрасли тесно связаны между собой, и тяжёлая полоса, обусловленная санкциями, продлится у них долго. Если кто думал, что, перенастроив отрасль, критический порог там удалось преодолеть, то это ошибка, говорят эксперты.
Нынешний год убедительно это показал. Если бы не принятые ранее меры, отрасль ждал бы ощутимый спад. Но и нарастив запас прочности, нефтяники медленно выходят на стабильную добычу. Они то опережают свои результаты годовой давности, пусть ненамного, то сдают позиции. На графиках добычи эти «волны», от одного периода к другому, бросаются в глаза.
В минувшем полугодии, по данным Росстата, объём промышленного производства в РФ вырос на 4,4 процента. А в добыче полезных ископаемых снизился почти на полпроцента. Да и внутри нефтяной отрасли картина неоднозначная: компания «Роснефть» добыла, скажем, 58,4 миллиона тонн (плюс 2,7 процента к полугодию 2023-го). А в июне так и вовсе вышла на рекордный для себя уровень – 339 тысяч тонн. Другой же крупный холдинг, «Лукойл», полугодовую добычу снизил на 1,1 процента, а нефтепереработку на 13,4 процента.
Да, сказывается добровольное ограничение добычи российской нефти в рамках «опековских» соглашений, подчёркивают наблюдатели. Срок действия очередной договорённости стран-экспортёров нефти (для поддержания цены) продлён до конца этого года. Но и способности нефтяников искать и находить в конечном итоге пути-выходы из сложных ситуаций стоит отдать должное.
Поэтому нефтяники могут завершить нынешний год с тем же результатом, что и на финише 2023-го, или допустив небольшое снижение, где-то до 515 миллионов тонн нефти. Такой прогноз вице-премьер Александр Новак дал в кулуарах ПМЭФ-2024, добавив, что с 1 октября начнётся постепенное восстановление добычи в соответствии с договорённостями «ОПЕК плюс».
Схожие оценки дают аналитики. Сотрудник одной из консалтинговых компаний экономист Дмитрий Касаткин считает, что нефтегазовая отрасль России с краткосрочными вызовами справилась. Но противостоять долгосрочным вызовам, связанным с ухудшением структуры сырьевой базы и вовлечением ТРИЗ в разработку, – не менее сложное испытание.
Каждый из отраслевых тяжеловесов разрабатывает свою стратегию действий. Большинство из них не намерены сворачивать крупные начинания (вроде проекта «Восток Ойл» по разработке ряда месторождений на севере Красноярского края). Но даже при нынешних уровнях добычи рентабельных запасов нефти хватит в России на 39 лет, подсчитали представители Роснедр. А эксперты МАЭ скорректировали свой прогноз на ближайшие годы, существенно повысив оценку мирового спроса на жидкие углеводороды.
Автор: Всеволод Зимин