Несмотря на «барьеры», нефтяники смотрят в будущее без особых тревог
Жизнь продолжает испытывать на прочность нефтяную отрасль. Она стала мишенью номер один для Евросоюза и стран «большой семёрки», вводящих антироссийские санкции. Этого и следовало ожидать, ведь её стараниями федеральный бюджет получает весомую часть доходов. Вопреки мрачным ожиданиям, один из столпов экономики устоял в тяжёлом 2022-м, нарастив добычу на два процента по сравнению с предыдущим годом, а экспортные поставки – на семь процентов. Но едва все перевели дух, как был введён потолок цен на добываемое ими сырьё, а затем ЕС объявил «вне закона» на своём рынке российские нефтепродукты. Последствия этих «барьеров» трудно переоценить. Но любой кризис мотивирует к развитию, – нефтяники преодолеют испытания и удержат отрасль на плаву. Хотя этот путь, по всему видно, будет долгим и непростым.
«Киты» на просторе
Чтобы пристальней «вглядеться» в день сегодняшний, нужно вспомнить, что происходило несколько лет назад. Время для реального сектора экономики тогда тоже было тревожное: «разгул» пандемии. Связанные с ней ограничения наложили сильнейший отпечаток и на работу нефтяников.
На фоне снижения деловой активности и сокращения потребления углеводородов 2020 год, мы помним, оказался одним из самых тяжёлых для всей мировой нефтедобычи. Среднесуточные показатели упали тогда во всём мире почти на девять процентов, и это было самым значительным падением в истории нефтедобычи, говорят специалисты.
«Ковидный» фактор сказался прежде всего на транспортно-логистической сфере. Несмотря на это, Россия поставила в том году на внешние рынки 232,5 миллиона тонн нефти – почти половину (46,6 процента) всех добытых жидких углеводородов. Хотя по сравнению с предшествующим годом этот показатель снизился на 12,7 процента. В то же время объём нефтепродуктов, которые наша страна тогда экспортировала, составил 141,7 миллиона тонн, что тоже немало.
Спрашивается, к чему на это указывать? А к тому, что передовые технологии, цифровая трансформация, «умное» оборудование и прочие навороты создают, конечно, почву для развития отрасли. Но устойчивое её положение обеспечивают дальнейшие шаги: реализация сырой нефти и продуктов её переработки. Что время от времени неизменно подтверждает действительность.
Напоминает о ней и теперь в свете текущих событий: поставки на внешние рынки нефти из РФ вновь не просели. Несмотря на усилившееся санкционное давление, нефтяники добыли в прошлом году почти 535 миллионов тонн (на 10 миллионов тонн больше, чем годом ранее). При этом Россия увеличила экспорт нефти морским путём и по трубопроводным системам. А поставки за рубеж сжиженного природного газа (СПГ) превысили прошлогодний показатель на восемь процентов.
Почти все нефтяные «киты», бороздящие отраслевые просторы, умудрились нарастить добычу. Так, у Лукойла она выросла на шесть процентов, – до 81 миллиона тонн, а Сургутнефтегаз увеличил производство на семь процентов, добыв 59,6 миллиона тонн. Из четвёрки крупнейших нефтекомпаний России этот показатель снизила лишь Роснефть (на два процента, до 178,5 миллиона тонн), попавшая наряду с Газпромом под блокирующие санкции Евросоюза.
Добычу «голубого топлива» наша страна, правда, снизила на 11,8 процента, до 672,5 миллиарда кубометров, – это самый большой спад за последние несколько лет. В частности, Газпром из-за резкого сокращения экспорта в Европу «упал» по добыче за этот период до 412,6 миллиарда кубов (минус 19,6 процента), сообщил глава госкорпорации Алексей Миллер. То есть газовики пострадали из-за санкций в описываемый период сильней, чем нефтяники.
Российские сырьевые компании вынуждены были перенаправить экспортные потоки с запада на восток, в азиатские страны. Это напоминало гружёный товарный поезд, который резко переходит, не сбавляя скорости, с одного пути на другой. А «стрелочником» в данном случае стала Европа, усилившая внешнее давление на ключевые сегменты экономики РФ.
Много нефти – мало денег
К началу весны нефтяникам удалось перейти на новые рельсы, что с удовлетворением отметил тогда глава Минэнерго РФ Николай Шульгинов. Поставки добываемой в нашей стране нефти, скажем, на индийский рынок к концу года выросли в двадцать раз. А по магистральному трубопроводу «Сила Сибири» газовики перекачали в Китай порядка 15,5 миллиарда кубов – почти наполовину больше, нежели годом ранее.
Индия импортировала 33,4 миллиона тонн «русской» нефти, а Китай – 86,2 миллиона тонн, указал вице-премьер РФ Александр Новак. хотя окрепли связи и с рядом других стран. Но чтобы потеснить конкурентов, пришлось продавать сырьё со значительным дисконтом (по нефти скидка доходила до 40 процентов). Тем не менее, доходы бюджета РФ от нефтегазового комплекса в 2022-м не просто удержались, а даже выросли на 2,5 триллиона рублей, добавил вице-премьер…
Такова предыстория, точнее, положение дел к концу года. 5 декабря, напомним, вступили в силу сразу два вида западных санкций. Во-первых, по предложению G7 было запрещено импортировать из России нефть, доставляемую в европейские страны морским транспортом. А во-вторых, Евросоюз ввёл потолок цен в размере 60 долларов за баррель, запретив западным компаниям перевозить её, финансировать и страховать, если она продаётся дороже этого лимита.
Причём использовался механизм «плавающего» потолка цен. Периодически их параметры предполагалось пересматривать, чтобы уровень этой ценовой отметки был на пять процентов ниже цены российской нефти сорта Urals, самого ходового на внешнем рынке.
Что сделала в ответ на это наша страна? Российские власти запретили нефтекомпаниям продавать сырьё по контрактам, которые прямо или косвенно содержат введённый потолок цен. Тем временем нефтяники продолжали поиск альтернативных поставок сырья и выстраивание новых логистических цепочек. Нестандартная ситуация требовала также усилить работу по оптимизации затрат, снижению себестоимости добычи, более активному освоению наиболее рентабельных месторождений и так далее.
Другими словами, адаптируясь к сложным внешним условиям, нефтяники занялись поиском внутренних резервов, чтобы отрасль не скатилась с прежних позиций. На это обстоятельство обращает внимание кандидат экономических наук Игорь Кох, завкафедрой Института управления, экономики и финансов Казанского федерального университета.
Прокладывать новые пути за рубеж взамен заблокированных было важно, чтобы не снизить объёмы поставок российской нефти, цена на которую (несмотря на повышение мировых цен на нефтяном рынке) оставалась довольно низкой. Увеличением объёма поставок, выходит, нефтяникам пришлось компенсировать снижение цены. Хотя европейские покупатели от их продукции отказывались. А некоторые потенциальные партнёры опасались сотрудничать с ними, чтобы самим не оказаться под санкциями, или требовали значительных скидок.
Российский нефтегазовый сектор страдает от наложенных на него санкций, говорит другой эксперт, представитель Аналитического кредитного рейтингового агентства (АКРА) Екатерина Можарова. Объёмы экспорта в натуральном выражении чуть ли не бьют рекорды, а в денежном из-за дисконта цен уступают досанкционным. Поставляя по-прежнему много нефти, Россия зарабатывает на этом крайне мало, и это один из парадоксов нашего времени.
Вызов санкциям
При этом нужно учесть, что перенаправление экспорта потребовало от нефтяников серьёзных вложений в инфраструктуру (морские порты и танкерный флот), подчёркивают специалисты. Хотя вкладывать крупные средства в эту сферу имеет смысл лишь в том случае, полагают эксперты, если смена векторов будет долгосрочной. То есть охватит десятилетия. Большинство же игроков рынка рассчитывают вернуться в обозримом будущем к более дешёвой схеме поставок.
Так или иначе, рост издержек в значительной мере связан с удорожанием расходов по морским перевозкам. Инвестировать в танкерный флот нефтяники вынуждены потому, что зарубежные перевозчики отказываются доставлять нефть из России, отмечает Максим Осадчий, начальник аналитического управления петербургского Банка корпоративного финансирования (БКФ). По некоторым данным, для её перестрахования Центробанк выделил нынче около девяти триллионов рублей.
Страны «потолочной» коалиции (такое выражение теперь в ходу) намечают усилить давление на нефтяной сектор РФ. Минфин США рекомендует американским компаниям «заглядывать» в автоматизированные системы идентификации морских танкеров, чтоб ненароком не оказаться участниками обхода западных требований. Но значительная часть российской нефти уже перевозится без их привлечения. Россия бросила санкциям вызов, продавая нефть выше предельных цен, писала по этому поводу влиятельная американская газета «Wall Street Journal».
Американцы также призывают Индию и другие страны покупать «преследуемую» нефть с учётом «потолочных» ограничений. Но избытка предложений по нефтяным поставкам на рынке не наблюдается. Заменить сырьё из России, да ещё по дисконтным ценам, пока нечем, говорит Сергей Хестанов, советник гендиректора компании «Открытие Брокер», оказывающей услуги на фондовом рынке...
Наметившиеся тренды нынче только усилились. По данным Международного энергетического агентства (МАЭ), в марте 2023-го экспорт нефти из России вырос до самого высокого уровня с апреля 2020-го. По итогам первого квартала её общие отгрузки достигли 8,1 миллиона баррелей в сутки, а объёмы поставок составили 3,1 миллиона тонн. Это лучший показатель за последние три года.
Правда, нефтегазовые доходы за первый квартал составили 1,6 триллиона рублей, упав на 45 процентов по отношению к январю – марту 2022-го. Что связано со снижением котировок цен на нефть марки Urals и объёмов экспорта газа. При этом, чтобы удержать мировые цены на нефть и следуя своим обязательствам в рамках «ОПЕК плюс», Россия начала в марте сокращать её добычу на 500 тысяч баррелей в сутки.
Затем, после венской встречи представителей стран, входящих в эту организацию, РФ продлила эту тенденцию до конца 2024-го. А в августе перешла к новому этапу снижения добычи и экспорта нефти, наладив к тому времени поставки сырья по новым маршрутам и обеспечив свой экспорт танкерами и страховым покрытием грузов. Но эти соглашения не прошли даром для рынка, они стимулировали спрос и привели к росту нефтяных котировок, констатировали эксперты.
Грядущее по «Якову»
Прогнозировать, с какими результатами нефтяники подойдут к концу года, сложно, – на этот счёт звучат разные прогнозы. Так, перед саммитом «Россия – Африка» глава Минэнерго РФ объявил, что Россия сможет добыть нынче 515 миллионов тонн нефти. А экс-министр финансов Михаил Задорнов, возглавляющий банк «Открытие», считает, что из-за эмбарго добыча «чёрного золота» может рухнуть до 475 миллионов тонн.
Только из-за проблем с нефтесервисом добыча жидких углеводородов может упасть в РФ на 20 процентов, говорится в исследовании консалтинговой компании «Яков и Партнёры». Уязвимой эту отрасль делают зависимость (по ряду позиций) от импортного оборудования и софта, а также относительно большая концентрация высокотехнологичного сервиса, который оказывали западные компании.
Ещё более сложная ситуация с продуктами переработки сырья: Россия производит их вдвое больше, чем потребляет. По словам Михаила Крутихина, одного из ведущих экспертов, наша страна может потерять в этом году 57 процентов экспорта нефтепродуктов. Это касается прямогонного бензина, используемого как сырьё для нефтехимических заводов, зимнего и летнего мазута, а также нафта (лёгкой фракции). Да и дизельного топлива, выпускаемого российскими НПЗ, более трети которого предназначалось для Европы.
«Пристроить» нефтепродукты в Индию и Китай не получится, они и сами осуществляют такие поставки. Многие НПЗ из-за переизбытка мощностей начнут сокращать их производство, сигнализируя нефтяникам, что сырьё в прежнем объёме им не нужно, полагает аналитик. А удержать от падения внутренний рынок не менее важно, чем сохранить экспортные маршруты.
Резервных хранилищ для стратегических запасов нефти в России нет, придётся сокращать фонд действующих скважин, следует вывод. А может, даже закрывать малоэффективные промыслы. Но если остановить трудяги-«качалки», дающие воду с примесью нефти (скважинную жидкость), запустить их в Сибири и северных регионах не получится. Так, на Самотлоре из одной такой скважины получают в среднем 96 процентов жидкости и четыре процента нефти, рассуждает специалист.
Анализируя развитие событий, сотрудники Центра развития энергетики (ЦАЭ) исходят из того, что нефтяники больше прежнего будут полагаться на внутренний рынок. Поставки туда оказываются надёжнее, а где-то и прибыльнее экспорта. Сохранить объём переработки бензина они рассчитывают с учётом субсидий по демпферу, механизм которого предложила некогда федеральная власть. Бензина и дизтоплива для внутреннего потребления России точно хватит.
Ожидается также, что при поставках за рубеж нефтяники сосредоточат усилия на сокращении дисконтов, предпочитая продавать сырья меньше, но дороже. Добыча жидких углеводородов может упасть в России также из-за проблем с нефтесервисом, причём на 20 процентов, говорится в исследовании консалтинговой компании «Яков и Партнёры». Из-за большой концентрации высокотехнологичного сервиса, который оказывали западные компании, а также зависимости по ряду позиций от импортного оборудования нефтяной рынок РФ остаётся уязвимым.
В связи с истощением традиционных запасов и ростом доли трудноизвлекаемой нефти такой сервис всё более востребован. В сфере многостадийного гидроразрыва пласта «западники» занимают 52 процента рынка РФ. На их долю приходится 56 процентов рынка систем измерений и исследований при бурении, уверяют те же эксперты. Высока зависимость от импорта в шельфовых проектах: плавучие буровые, оборудование для морской добычи, морская сейсморазведка и так далее.
Не с чистого листа
Практически все сервисные компании, входившие в Halliburton, Schlumberger, Baker Hughes и Weatherford, заявили о приостановке деятельности в России. Правда, некоторые продали российские активы местному менеджменту, продолжающему работать без доступа к технологическим ресурсам этой «большой четвёрки». Доля отечественных поставщиков подобных услуг на рынке РФ в целом высока, но речь идёт об уникальных технологиях.
Необходимость ускорить их разработку, разрубив этот гордиев узел, назрела давно. И если раньше нефтяники действовали так, будто впереди у них целая вечность, то теперь всё иначе. Сама жизнь заставила их ускорить работу в этом направлении, и есть понимание того, что и как следует делать исходя из приоритетов.
Так, власть должна составить список критически важных технологий, определить объёмы спроса на сервис и дополнительные меры господдержки по импортозамещению. Сформировать госзаказ и выстроить модель взаимодействия с отечественными подрядчиками. Создать для них режим налоговых преференций и условия для наращивания российской компонентной базы. Тогда наша страна увеличит объём нефтесервисного рынка (до 24 миллиардов долларов к 2030 году), избежав потери в добыче сырья, уверяют эксперты.
Заниматься этим с чистого листа не приходится. Опыт по созданию и внедрению технологий мирового уровня в топливно-энергетическом комплексе у российских разработчиков имеется. И есть успешные примеры продвижения новинок на рынках при поддержке Минпромторга РФ. Другое дело, что запаса времени для решения подобных проблем, действительно, бизнес и власть уже не имеют.
Задача государства – поддержать импортозамещение, координируя усилия заинтересованных сторон. А уж бизнес, опираясь на отраслевую науку, освоит производство «начинки» для таких сложных систем, как гидроразрыв пласта, считает Виктор Хайков, президент Национальной ассоциации нефтегазового сервиса.
Новые технологии позволят нарастить нефтеотдачу на старых месторождениях и выйти на новые, которые чаще всего оказываются сложнее для разработки. Разведанные запасы ТРИЗ только за последние девять лет выросли в России на 30 процентов, и ежегодный их прирост составляет в среднем около трёх процентов. Примерно 58 процентов таких запасов, требующих новых подходов к разработке, относятся к данной категории из-за сложных геологических условий, говорят специалисты.
Инновационные технологии нужны на всех этапах реализации проекта, начиняя с поисково-разведочных работ и заканчивая транспортировкой нефти по трубопроводам. Включая эксплуатационное бурение, где объём проходки вырос в прошлом году на 8,8 процента, – до 28,4 миллиона метров. Это самый высокий показатель за последние десять лет, следует из данных, которые представило Центральное диспетчерское управление ТЭК, и отчёта новосибирского Института нефтяной геологии и геофизики имени А. А. Трофимука.
Между тем рекордные темпы бурения сохраняются. Проходка по итогам первого квартала 2023-го составила более 6,8 миллиона метров (на 3,3 процента выше плана), «выросло» и технологически сложное горизонтальное бурение. Это позволило российским компаниям ввести в эксплуатацию более двух тысяч новых нефтяных скважин – на десять процентов больше чем за аналогичный период 2022-го, сообщило Минэнерго РФ.
Рост пришёлся на крупные вертикально-интегрированные нефтекомпании, нарастившие ввод скважин в эксплуатацию на 11 процентов, до 1,8 тысячи единиц, и это тоже свидетельствует о большом потенциале нефтегазовой отрасли.
Российские сырьевые компании вынуждены были перенаправить экспортные потоки с запада на восток. Это напоминало гружёный товарный поезд, который резко переходит, не сбавляя скорости, с одного пути на другой. А «стрелочником» в данном случае стала Европа, усилившая внешнее давление на ключевые сегменты экономики РФ.
Автор: Вадим Ветлугин